Схватка за Америку. Агония французской Канады.

schneider_krieg

Добрый день. После долгих и кровавых мук - наконец-то вышло моё старое творение. Вышло в моём родном городе, где пока и реализую (а также понемногу в интернете), на мои средства и, соответственно, моими силами. Книга посвящена боевым действиям в Северной Америке в период Семилетней войны; тем, кто это ни о чём не говорит - в период событий, который просматривались по произведениям Фенимора Купера, а также в то славное время, когда Французская Канада наконец-то стала Английской, и понеслось: война за Независимость США, война 1812-1814, Акт 1867 года...
Здесь будет что-то вроде анонса произведения:




Стоимость продажи:
1. С рук - 300 рублей, при пересылке по почте - 400 (стоимсоть почтовых расходов оказалась около 100 рублей);
2. В сети ПродалитЪ (с которой сейчас сотрудничаю) - 350 рублей оптовая цена, 388,50 - розничная.

С уважением,
Илья Топчий


Сам я могу сказать,что часть книги Ильи я читал, и это очень достойное чтиво. Вот замануха для сомневающихся.

Миссия Бугенвиля и Дореля во Франции.

Интересы трёх активно интригующих друг против друга людей, самых высокопоставлен­ных в иерархии Канады, наконец-то совпали. Было выбрано довольно необычное решение: не сидеть сложа руки, а самим принять меры, реализовав своего рода аналог посольства пе­риферии в метро­полию. Предполагалось, до того, как льды закроют выход в залив Святого Лаврентия, на ещё оста­вавшихся в гавани Бопора (порта в нескольких километрах от Кве­бека) кораблях отправить во Францию двоих человек, для ходатайствования перед минист­рами и королём о предоставлении помощи колонии.

Было выбрано две кандидатуры, имеющий достаточно высокий статус для такого ответст­вен­ного (и в то же время достаточно рискованного) мероприятия: пехотный офицер линей­ного полка, лейтенант-колонель Луи-Антуан де Бугенвиль (Louis-Antoine de Bougainville), будущий известный путешественник и исследователь, и военный комиссар Квебека Андрэ Дорель (Andre Doreil). Каж­дый из них имел при себе письма от Монкальма и Водрея к ко­ролю и министрам, содержащие пе­речень необходимого колонии: амуниции, подкреплений, боеприпасов, провианта[i].

Отправку этих двух людей предполагалось осуществить по принципу посылки адъютан­тов на поле сражения «хоть один, да доедет», то есть порознь, во избежание одновременного перехвата британскими рейдерами на море. В связи с чем 11 ноября Бугенвиль отплыл из Квебека на не­большом 150-тонном 24-пушечном приватире Victoire с 55 человеками ко­манды, а Дорель вышел в море на значительно более крупном корабле – 600-тонном коро­левском флюте (так именовался фрегат или линейный корабль, переделанный в транспорт) l’Outarde, имеющем 22 орудия, в со­провождении небольшого 150-тонного торговца Hardi[ii].

Плавание продолжалось успешно: французы успешно избежали встречи с крупными бри­тан­скими военными кораблями, способными прервать их миссию, и уже 20 декабря Буген­виль пер­вым из двух путешественников ступил на долгожданную землю Франции. В течение следующих недель как посланник далёкой колонии он был поочерёдно представлен воен­ному министру Франции, маршалу Шарлю-Луи-Огюсту Фуко, герцогу де Бель-Илю (Charles-Louis-Auguste Fouc­quet, duke de Belle-Isle), министру военно-морского флота Ни­коля-Рене Беррье (Nicolas-Rene Ber­ryer), министру иностранных дел Этьену-Франсуа Шуа­зелю (Etienne-Francois Choiseul) и некото­рым другим лицам, не столь важным для нашего повествования[iii]. Всюду он говорил одно и то же: Канаде нужна материальная и финансовая подмога. Войска, оружие, амуниция, пища. Однако…

Однако ни Бугенвиль, ни Дорель не знали того положения, в котором оказалась сама Франция на рубеже 1758 и 1759 годов, и ведать не ведали о тех скрытых механизмах, кото­рые управляли её внешней политикой. Французская армия с завидным постоянством терпела поражения на полях Германии, флот был изрядно «искусан» в миновшем 1758 году, эконо­мика приходила в упадок, а финансы расстраивались. Подсгнившая изнутри военно-админи­стративная система страны оказа­лась неспособна вести серьёзную войну одновременно на два фронта, на море и на суше, и в слу­чае затягивания конфликта Франция неизбежно тер­пела поражение.

Поэтому возникал соблазн разрешить ситуацию одним ударом, а планы приходилось не­умо­лимо корректировать с учётом потребностей экономики Франции и её прохудившегося бюджета, отчего её военно-морская стратегия в 1759 году разбивалась на три ступени задач, по степени ранжирования.

Во главе стояла идея-фикс всех правителей Франции, начиная от Людовика XIV и закан­чивая Наполеоном I: собрав достаточное количество транспортов с войсками в атлантиче­ских портах страны, под прикрытием сил флота обеспечить их быструю переброску на Бри­танские острова, с целью принудить злейшего недруга – Англию, - к миру. В 1759 году во­енно-морское министер­ство Франции во главе с Беррье предполагало сосредоточить в водах вблизи Бретани несколько эскадр из атлантических и средиземноморского портов, дабы, ор­ганизовав временное локальное преимущество на море, высадить в Британии 63-тысячную армию, из них часть – в Ирландии[iv]. За­дача, как показала практика мировой истории, хоть и достойная, но мало разрешимая на прак­тике, а если и разрешимая – то с крайне незавидными для потомков Карла Великого результа­тами.

На второе место выдвигались т.н. «Сахарные острова», карибские владения Франции, Сан-До­минго, Мартиника, Гваделупа, некоторые более мелкие острова, производители са­харной продук­ции, основы торгового экспорта Франции в середине XVIII века и основная статья (до двух тре­тей) поступлений в её бюджет. В конце 1758 года Англия уже вцепилась неумолимой хваткой в это Ахиллесову пяту финансовой политики Парижа, выслав туда ар­маду из 13 линейных и большого количества прочих кораблей, а также шесть пехотных пол­ков[v], и следовало принять меры, чтобы избежать поражения ещё и там. В связи с чем в воды Карибского бассейна в январе 1759 года отправилась более слабая, чем у британцев, эскадра из 8 линейных кораблей под флагом адмирала Бомпара[vi].

Холодная, зависимая от поставок извне Канада в этом круге задач становилась третьераз­ряд­ным объектом, отодвинутым на задний план другими, более важными стратегическими целями. Тем не менее, бросать одну из своих самых старых колоний совсем без боя в Париже не стали, решив выделить для её защиты ограниченный контингент сил. В связи с этим для защиты Канады был определён внушительнейший бюджет из 30 миллионов ливров – больше, чем эту колонию выделялось когда-либо (и сопоставимо с расходами на весь фран­цузский флот), примерно десятая часть годового французского бюджета в 1759 году. Кроме того, высшие офицеры сухопутных войск, участники войны в Канаде, за победу при Карий­оне были повышены в званиях: на заседа­нии соответствующей комиссии 10 февраля 1759 года Монкальм получил чин лейтенант-генерала, его помощник, колонель Фран­суа-Шарль Бурлямак (Francois-Charles Bourlamaque), стал бригадир-генералом, Франсуа-Гастон де Леви (Francois-Gaston de Levis) – маршалом лагеря, а Бугенвиля произвели в колонели[vii].

Однако ни денежные знаки, ни офицерские звания не могли сами по себе заменить ту ма­тери­альную помощь, ресурсы живой силы и провиант, которые в первую очередь были необ­ходимы Канаде. Вместо 1000 рекрутов для восполнения по штату численности 8 пехотных батальонов, ко­торых просил Бугенвиль, для отправки в Канаду выделили только 350 рекру­тов, а также примерно 60 инженеров, сапёров и артиллеристов[viii]. Вместо шести линейных ко­раблей эскорта, как планирова­лось в начале, для перевозки подкреплений, провизии, амуни­ции, вооружения и бое­припасов было предназначено 25 кораблей меньшего размера, в том числе 2 королевских фрегата, 4 фрегата-приватира, нанятых контрактором Жозе-Мишелем Кадетом (Joseph-Michel Cadet), ис­полнявшим подряд на поставки в Канаду и с дальнейшем возглавившим её скромные военно-мор­ские силы, 2 флюта, перестроенных из королевских фрегатов, а также 17 торговых судов[ix]. Практиче­ски все корабли прошли переделку на вер­фях Рошфора и Бордо в феврале 1759 года и должны были идти через океан разоружёнными в той или иной степени, для перевозки как можно большего количества грузов[x], которые, по некоторым данным, в сумме достигали более чем 6000 тонн. Стоит, правда, отметить любо­пытную деталь, прекрасно характеризующую ситуацию во французском снабжении сере­дины 18 века: при всей незначительности фактически собранных сил и средств колоссальные денежные суммы, выделенные на войну в Канаде, были освоены в этом году полно­стью, а ряд должностных лиц (в основном – Водре и Бижо) по итогам войны стали миллионерами[xi].

После завершения всех подготовительных мероприятий, выражаясь образно, «ласточка помощи метрополии колонии, первая и единственная в 1759 году, готова была расправить свои крылья, дабы принести через океан помощь гибнущей колонии». В марте началось вы­движение француз­ских конвоев, предназначенных вёзти военную помощь погибающей Но­вой Франции. 22 марта из Бордо в море вышел большой караван из 17 торговых судов под эскортом 26-пушечного частного фрегата Machault; командир фрегата, лейтенант Жак Кано (Jacques Kanon), сопровождал бесцен­ный груз, состоящий из запасов провианта, алкоголя, боеприпасов, а также рекрутских подкрепле­ний. Ещё ранее 5 кораблей (в том числе два ко­ролевских фрегата) пошли в Канаду из Рошфора, под командованием Жана Воклена (Jean Vauqueline)[xii]. Наконец, 28 марта на 22-пушечном фрегате Chezine из Бордо в Канаду отпра­вился Бугенвиль, вёзший патенты на получение вышестоящих офицерских чинов для Мон­кальма, Леви и Бурлямака[xiii].

Впереди эти суда ждала малоприятная перспектива встречи с британскими рейдерами, ко­торые неизменно должны были оказаться возле устья реки Святого Лаврентия, как только начнётся сезон навигации и акватория очистится от дрейфующего льда. Раньше всех успел Бугенвиль на своём быстроходном фрегате Chezine, не обременённом другими судами: выйдя в Атлантику позже про­чих, уже 13 мая после полуторамесячного перехода фрегат ока­зался на рейде Бопора и Бугенвиль смог ступить на ещё холодную землю Канады. Встретив­шись в Квебеке с Биго и, не мешкая ни секунды, Бугенвиль в тот же день же поехал из Кве­бека в Монреаль, где всё ещё стоял, ожидая окончания зимовки и оттепели, Монкальм со всей своей армией[xiv].

Спустя несколько дней в Квебек начали прибывать прочие корабли конвоев. 17 мая в га­вань вошло 3 фрегата-приватира и 10 торговых судов каравана Кано. 18 мая пришёл ещё 1 торговец, а 19 мая – 2 королевских фрегата отряда Воклена. Кроме того, ещё 2 флюта и 4 транспорта достигло рейда Бо­пора в течение двух суток, с 22 на 23 мая. Британский пере­хват, как и следовало ожидать, поя­вился в водах залива Святого Лаврентия, но мощная эс­кадра контр-адмирала Дюрелла, осуществ­лявшая его, схватила своими челюстями пустоту: лишь 3 торговых судна из 17 транспортов кон­воя Кано, отбившиеся от остальных, были за­хвачены англичанами, прочие же благополучно доб­рались до пункта назначения. А всего же 22 военных и транспортных корабля собралось в гавани Квебека за период с 13 по 23 мая 1759 года[xv].